Ирина Чирич: «Есть стереотипное представление, что русские выпивают. Но ведь важно, как они выпивают!»

опубликовано 17 ноября 2011 года

Ирина Викторовна Чирич — кандидат филологических наук и преподаватель Московского государственного индустриального университета – изучает русскую языковую картину мира. На встрече с Le Courrier de Russie она рассказала, почему русский может обидеться, если в гостях ему не предложат … чаю.

Le Courrier de Russie : Почему Вы решили изучать лексику застолья в русском языке?

Ирина Чирич: Когда я еще училась в университете, меня очень интересовала связь языка и культуры. Соотношение понятий «язык» и «культура» двойственно: с одной стороны, язык—часть духовной культуры; с другой—язык является порождением самой культуры и средством ее выражения. В каждом языке мы видим отражение национальной культуры народа—носителя данного языка. То есть каждый язык как бы «рисует» свою картину мира, которая изображает действительность несколько иначе, чем это делают другие языки. Поэтому можно говорить об уникальных картинах мира каждого народа и их зависимости от особенностей национальной ментальности. Язык фиксирует коллективные стереотипные представления о мире в лексических единицах, что и делает их доступными для изучения. В этом смысле для понимания русской языковой картины мира специфична лексика застолья.

LCDR : В чем ее специфика?

I.C. : Принятие пищи, алкоголя составляет одно из важных условий существования человека. При этом русская культура, не носит «гастрономического характера». Для нее важна не пища как таковая, а задушевное общение, которое сопровождает трапезу. Соответственно, в русской языковой картине мира более важное место занимает не собственно «еда», а «застолье»—совместное принятие пищи в праздничной обстановке, которое сопровождается общением между его участниками. В лексике застолья мы наблюдаем взаимодействие материальной и духовной культуры русских.

LCDR : Какую методику Вы использовали в своем исследовании?

I.C. : Метод сопоставительного контекстуального анализа. Мы рассматривали лексику застолья в различных контекстах и выделяли оттенки ее значений. Целью нашего исследования было описать фрагмент русской языковой картины мира, связанного с русским застольем. Мы старались выявить специфику функционирования слов. В основном, мы изучали примеры из художественной литературы, периодических изданий. Также мы использовали метод анкетирования: просили респондентов сказать, какие ассоциации у них вызывает слово «застолье». Мы выяснили, что, как ни парадоксально, для русского застолья не обязателен стол. Даже пенек в лесу может ассоциироваться с застольем, если сидение за ним сопровождается едой, выпивкой и общением.

LCDR : Почему выпивка является обязательным элементом застолья русских?

I.C. : Главное в русском застолье—общение между участниками. Когда мы говорим: «Застолье удалось!», мы не имеем в виду обилие пищи. Для нас удачное застолье значит, что всем его участникам было весело и хорошо. Все расслабились и поговорили. А выпивка этому способствует. У нас даже есть поговорка «Что у трезвого на уме, у пьяного—на языке». В русском представлении человек ведет разговор по душам, именно выпив. Алкоголь позволяет раскрыть такие национальные черты характера, как радушие, щедрость. Таким образом, выпивка для русских—элемент коммуникации. Существует стереотипное представление, что русские выпивают. Но ведь важно, как они выпивают! У нас особая культура пития—если человек мало выпьет, он не достигнет того состояния раскрытия сердца, которое рассматривается как радушие. А если человек выпьет слишком много, он рискует оказаться выключенным из общения. Для нашей культуры важно соблюсти эту грань, при которой возможна коммуникация.

LCDR : Как отражается такая культурная значимость выпивки в русском языке?

I.C. : Важность выпивки для русской языковой картины мира проявляется в лексической разработанности соответствующего языкового поля. Например, о значимости выпивки в русской языковой картине мира может говорить разнообразие наименований сосудов для принятия спиртного: рюмка, стопка, стопарик, бокал, чекушка, фужер, бутылка. Также интересны метонимические сдвиги названий емкостей, которые приобретают вторичное значение, указывающее на спиртное.

LCDR : Например?

I.C. : Так, слово бутылка приобрело значение, которое словари не фиксируют, но которое широко распространено в речи: «спиртное, обычно водка, в стеклянном сосуде емкостью 0,5 литра или больше». Слово бутылка в этом значении активно употребляется в устойчивых выражениях—«без бутылки не разберешься», «дать на бутылку», «поставить бутылку», «за бутылку удавиться».

LCDR : Другие примеры?

I.C. : Очень характерным для русских является разнообразие глаголов, которые характеризуют принятие спиртного. Такого многообразия, наверное, нет ни в одном языке: нейтральные—пить, выпить; глаголы мгновенного действия—дернуть, дерябнуть, жахнуть, кирнуть, хлопнуть, хряпнуть, тяпнуть, вздрогнуть; глаголы, выражающие разовое действие—выжрать, поддать, принять, пропустить, вмазать, врезать; глаголы, которые выражают длительное действие,—квасить, гудеть. В примерах видна разговорная оценка. Это просторечные, а не нейтральные выражения. Следовательно, понятия уже глубоко осели в нашей культуре.

LCDR : Какие традиции русского застолья проявляются в языке?

I.C. : Представление о застолье в русской культуре связывается также с застольными речами—тостами. В русской культуре существует огромное количество тостов: заздравные (за здоровье), за людей (за женщин), за события (за покупку квартиры), за абстрактные понятия (за любовь), за будущее (чтобы у нас все было, а нам за это ничего не было). В нашем понимании, если человек пьет один и без тоста,— это алкоголизм. Тост—короткая речь с предложением выпить за кого-либо или за что-либо—тоже является элементом общения. Мы выступаем с тостом, выслушиваем, дополняем других, говорим ответную речь. Участники застолья сплачиваются—это объединительная функция тоста. Ведь нельзя просто произнести тост, надо еще и чокнуться, то есть прикоснуться своей рюмкой к другой в знак приветствия, связи. Мы тянемся к человеку.

LCDR : Обладает ли тост другими функциями?

I.C. : Тост также организует процесс русского застолья. У нас всегда присутствует «тамада». На свадьбах это специально приглашенный человек, который устанавливает порядок произнесения речей. На других празднествах всегда находится кто-то, кто берет на себя эту роль. Повод определяет последовательность и форму тостов. На дне рождения первый тост произносится за именинника, второй—за его родителей. В конце именинник обязан произнести ответный тост и поблагодарить гостей. Если это застолье по поводу защиты диссертации, то сначала выпивают за защитившихся, затем—за их научных «родителей»—руководителей, далее—за членов научной комиссии, т.д.

LCDR : Какую еще роль играет тост?

I.C. : По тосту также можно определить, кто стоит перед нами. Застольная речь показывает наш уровень осведомленности, образования, интересов. Если человек, например, предлагает выпить за деньги, мы можем сделать вывод о его моральных качествах. Тост также выполняет поучительную функцию. Он всегда должен нести крупицу морали. Поэтому существуют даже тосты-притчи. Например, есть такой тост: «Жили-были два соседа. Пришла зима, выпал снег. Первый сосед ранним утром вышел с лопатой разгребать снег перед домом. Пока расчищал дорожку, посмотрел, как там дела у соседа. А у соседа—аккуратно утоптанная дорожка. На следующее утро опять выпал снег. Первый сосед встал на полчаса раньше, принялся за работу, глядит—а у соседа уже дорожка проложена. На третий день снегу намело—по колено. Встал еще раньше первый сосед, вышел наводить порядок… А у соседа—дорожка уже ровная! Тогда первый сосед говорит второму: «Послушай, а когда ты успеваешь снег перед домом убирать?». Второй сосед удивился сначала, а потом засмеялся: «Да я его никогда не убираю, это ко мне друзья ходят!» Так давайте же выпьем за то, чтобы наши двери были всегда открыты и у нас было много друзей!»

LCDR : Почему подобных традиций застолья нет в Европе?

I.C. : Это связано с нашим представлением о гостеприимстве, которого нет в Европе. Мы можем сказать другу: «Я зайду к тебе вечером». Нас обязательно пригласят выпить хотя бы чаю. Мы хотим, чтобы человек у нас подольше посидел. Если мы его угощаем—время идет. Если же вам не предложили ничего—уже возникает сомнение: хозяин к вам не расположен, у него плохое настроение, т.д. В отличие от европейцев, для нас главный показатель гостеприимства и радушия—накрытый стол.

Propos recueillis par : Maria Gorkovskaya

http://www.lecourrierderussie.com/2011/11/17/irina-chirich-stereotipnoe-predstavlenie/

Эта запись была опубликована в рубрике Литература. Добавить в закладки ссылку.

Комментирование закрыто.